Сэм Клебанов: «Дистрибьюторы перестанут быть единственным способом монетизации фильмов на разных территориях»
Блокчейн постепенно входит в нашу жизнь: вот уже появился и термин BVoD, означающий VoD, основанный на новой технологии. Понятие ввел Сэм Клебанов, ранее руководивший кинопрокатными компаниями «Кино без границ» и «Артхаус». Год назад он объявил о создании Cinezen – децентрализованного VoD-маркетплейса на основе блокчейн-технологий. Нестандартный онлайн-кинотеатр уже доступен в бета-режиме, запуск коммерческой версии произойдет в этом году. Приоритетные территории для маркетинга проекта и выстраивания каталога – Швеция и Скандинавия, Россия и СНГ, страны Балтии, Чехия и Словакия, Великобритания и Ирландия. В планах и ряд других стран, где создатели уже выстраивают отношения с местными партнерами, а вообще платформа будет доступна для всего мира. Мы поговорили с Сэмом Клебановым о преимуществах Cinezen в сравнении с традиционными онлайн-кинотеатрами и о будущем блокчейн-технологий в киноиндустрии. Чем блокчейн-платформа Cinezen отличается от традиционных онлайн-кинотеатров? Отличий несколько, и они затрагивают как правообладателей, так и потребителей. Для правообладателей прежде всего важно то, что все управление транзакциями и открытие прав на фильмы для зрителя происходит через блокчейн и через smart-контракт. Это означает, что каждый раз, когда кто-то покупает фильм, транзакция регистрируется на блокчейне, что дает, во-первых, стопроцентную прозрачность и верифицируемость всех транзакций для правообладателя, а во-вторых, обеспечивает правообладателю прямые мгновенные платежи от каждого зрителя фильма. Я как владелец платформы не должен присылать правообладателю отчет, который никто не сможет проверить, потому что все отчеты сейчас изначально непрозрачные и основаны на доверии. Кроме того, правообладатель не должен выставлять нам инвойсы и ждать, когда мы их оплатим. Все происходит автоматически и управляется smart-контрактом, и правообладатель имеет тот же доступ к информации, что и мы. Права мы принципиально не покупаем, а лицензируем контент. В России в скором времени планируется обязательное подключение онлайн-кинотеатров к ЕАИС, что по логике вещей сделает цифровую среду в стране более прозрачной для правообладателей. Не нивелирует ли это главный плюс Cinezen? Я так не думаю. Во-первых, потому что ЕАИС может считать цифры, но мы еще и платим напрямую и сразу. Во-вторых, для международных правообладателей ЕАИС ни о чем не говорит. Например, испанская компания дает нам фильмы на весь мир, в том числе и на Россию, и что им ЕАИС? Они и знать не знают о ней. Тут же все данные регистрируются в глобальной, открытой блокчейн-сети, и правообладатель имеет доступ ко всем транзакциям без всякого ЕАИС. Чем платформа будет отличаться от других площадок в плане контента? Мы в том числе открываем права на очень многие фильмы, которые никогда не выходили на территории, где проживает данный конкретный зритель, или когда-то выходили, но легально на VoD их нет. Например, многие каннские фильмы этого года на Россию не приобретены. И в большинстве своем никогда никем куплены не будут. В Россию попадет бόльшая часть конкурса (но не все фильмы), из «Особого взгляда» выйдет всего несколько картин, из «Двухнедельника режиссеров» и «Недели критиков» – и того меньше. Все остальное останется где-то в фестивальном пространстве. И у людей, которые сейчас читают рецензии, просто нет никакого шанса увидеть эти фильмы – даже на пиратские сайты попадут не все. Мы даем правообладателю возможность напрямую найти своего зрителя в любой стране через блокчейн. Но при этом мы работаем и с теми картинами, которые на Россию куплены, потому что мы сотрудничаем в том числе и с российскими дистрибьюторами. То есть мы комбинируем те проекты, которые купили, с теми, которых нет, расширяем доступ. Как вы будете помогать зрителю найти потенциально интересные ему фильмы? Еще одна важная особенность Cinezen в том, что это платформа, где разные независимые третьи стороны могут создавать свои курируемые магазины. У каждой платформы есть собственная front page, витрина, куда выставляются проекты, которые лучше всего и продаются. Мы даем возможность третьим сторонам создавать такие витрины и продвигать их через свои соцсети. За каждую продажу поддерживающего авторитета платим процент, делимся доходом от платформы с кураторами, или, как мы их называем, микродистрибьюторами. Это могут быть кинокритики, блогеры и сами создатели фильмов – кто угодно. Мы добавляем функционал (пока что его еще нет), и в скором времени у людей даже будет возможность брать наши фильмы с платформы как виджет и вставлять в свои собственные блоги и веб-сайты. То есть это такая децентрализованная платформа, где разные люди могут управлять приоритетами в том, что касается показа кино. Если вы любите ужасы, то сможете смотреть хоррор-коллекции, которые курируются известными блогерами или фестивалями. Если предпочитаете ЛГБТ-фильмы, то сможете не просто выбирать из всего множества таких картин, не зная, хорошие они или нет, а последуете за понятным и авторитетным для вас куратором. Ниш очень много (будь то артхаус, хорроры и другие жанровые истории, документальное кино, ЛГБТ-проекты и так далее), и если начать их копать, то там есть огромное количество фильмов, которые сейчас в России недоступны, но могли бы быть востребованы. Мы создаем платформу, где эти ниши могут сосуществовать, создаем комьюнити, которое может их поддержать, регулировать и промоутировать. Сколько проектов в вашей библиотеке сейчас? С какими компаниями вы ведете переговоры? Мы работаем с независимыми компаниями, ведем предметные переговоры в том числе с мини-мэйджорами студийного уровня – не буду никого называть, пока не подписаны лицензионные соглашения. Но это студии, которые производят блокбастеры, выходящие в России на 1000 с лишним копий. В принципе, для того, чтобы работать с таким зарубежным контентом, на самом деле даже не обязательно договариваться на Кинорынке с самими мини-мэйджорами, потому что эти фильмы покупают российские дистрибьюторы. С ними мы сейчас активно занимаемся переговорами, подписанием договоров на коммерческий контент. Сейчас у нас лицензировано около 800 проектов. Так как мы в данный момент закрываем сделки с несколькими большими российскими и шведскими дистрибьюторами, то количество фильмов в скором времени будет на уровне 2-3 тысяч, что, на мой взгляд, очень неплохо. Сделки с дистрибьюторами в одной стране помогают подключать прокатчиков из других стран, просто потому, что материал уже есть, и мы лишь добавляем новые звуковые дорожки, субтитры, метаданные. Сейчас у вас много в том числе небольших проектов. Какие фильмы в конечном счете составят библиотеку, какие в ней будут акценты? У нас будет очень эклектичная библиотека. Например, представлены все фильмы «Кино без границ», на которые у нас пока есть права, и остальные картины мы сейчас устраиваем на платформу через сейлз-агентов. С нами подписались или находятся в порядке финализации договоров несколько больших арт-компаний, в том числе «Русский Репортаж» и «Иноекино». Артхауса будет довольно много. Плюс мы получаем и артхаусные проекты, которые никогда не продавались на Россию, и много такого жанрового кино – оно будет доступно в том числе и только на английском. Для тех, кто любит хорроры, картин будет очень много. Почему-то с людьми, продающими фильмы ужасов, проще работать, чем с теми, кто занимается артхаусом, они больше ориентированы на бизнес и эксперименты. Кроме того, хоррор – это очень понятно и востребовано во всем мире, поэтому мы сознательном собираем большую коллекцию. То есть у нас будут и победители фестивалей, и жанровые проекты, и большое кино студийного уровня со звездами. Российские фильмы, естественно, мы тоже хотим включить в коллекцию, в том числе и для всего мира. По договору с компанией RUSCICO у нас уже есть собрание классики, представлено и независимое кино, например, фильм Бориса Гуца ФАГОТ, который на нашей платформе доступен во всем мире, и в России только у нас он в незапиканной версии. Мы в принципе ничего запикивать на нашей платформе не будем. О создании платформы Cinezen было объявлено год назад. Трансформировался ли проект с тех пор? Да, некоторые изменения произошли, потому что год назад весь блокчейн-бизнес был сильно ориентирован на идею ICO. Все пытались основать свои проекты так, чтобы они были привлекательны для инвестиций. За это время рынок ICO практически полностью рухнул, вся история с ICO заглохла. В этом есть свой плюс, потому что при развитии проекта ты можешь сконцентрироваться на привлекательности не для ICO-инвесторов, а для пользователя и для индустрии. С ICO нужно прежде всего думать о том, чтобы твой токен был привлекательным. Теперь мы не собираемся в обозримом будущем создавать свой токен, будем работать на уже существующем блокчейне. За год мы сделали бета-версию, которая работает и доступна зрителям в сети Ethereum. Плюс мы подключили возможность совершать платежи кредитной картой и с помощью PayPal. Поэтому падение рынка ICO в некотором роде пошло нам на пользу. Какова ваша ценовая политика? Сейчас в бета-версии цены на все фильмы одинаковые – 2 доллара за каждый. Я понимаю, что для библиотечных картин в России это, наверно, многовато. Мы сейчас обновляем наш smart-контракт, и уже через месяц российские цены будут более адекватны, ниже 100 рублей, в районе 60–70 рублей. Но окончательное слово в том, что касается цены, мы оставляем за правообладателем. У нас децентрализованная технологическая платформа, и в конечном итоге фильм продает правообладатель. Поэтому мы не хотим навязывать ему такие цены, которые он будет считать неправильными, не хотим, чтобы он с нами связывался и выяснял отношения, почему цена такая, а не другая. Наша позиция очень простая: если вы считаете, что наши цены неправильные, поставьте свои. В целом в коммерческой версии платформы цены будут различаться в зависимости от страны. Планируете ли вы вводить подписку? Запускать новую платформу на уровне подписки – это довольно бессмысленное занятие, потому что зритель недостаточно мотивирован, чтобы купить еще одну подписку, которых сейчас нужно очень много. Изначально казалось, что получится условный Netflix, у которого будет все – вы подписались и смотрите любое кино, как это произошло, например, с музыкой, где есть тот же Spotify. Но в рынке кино не возникло доминирующей силы, он гораздо более фрагментирован. Netflix – самая мощная компания, но если у вас есть Netflix, вы не можете посмотреть «Игру престолов» или сериалы Amazon. Подписные платформы начинают все больше ориентироваться на собственный контент, потому что он дает им эксклюзивность, причем его монетизация может стоить гораздо дешевле, чем покупка прав на известные фильмы. Также контент решает проблему будущих библиотек, потому что иначе нужно обновлять права, которые через какое-то время заканчиваются. Поэтому да, в итоге каждая подписная платформа имеет множество контента, в основном оригинального, и чтобы быть в курсе всех хороших сериалов, нужно приобрести, допустим, три-четыре подписки. Продать зрителю пятую подписку, чтобы он купил наши фильмы, мне кажется, сложно. Теоретически мы можем это сделать и такую возможность серьезно рассматриваем, но посмотрим по ходу дела. Как вы оцениваете перспективы ваших конкурентов в сфере BVoD, главным образом TVzavr? Я слишком мало знаю про платформу TVzavr, чтобы как-то оценивать ее перспективы как конкурента. Просто скажу, что мы, к счастью, – компания, ориентированная на множество территорий, и Россия – лишь один из многих локальных рынков, где мы собираемся быть. Я знаю, что TVzavr в России – один из основных игроков на рынке. Возможно, они тоже будут активно продвигать свою платформу за рубежом. Если мы увидим их активность на мировой арене, то, наверное, станем оценивать их с точки зрения наших потенциальных конкурентов. Пока информации об этом у меня мало. А как вы оцениваете блокчейн в краудфандинге и другие истории, завязанные на новой технологии? Я считаю, что за этим большое будущее. Как профинансировать фильм с помощью блокчейна, в общем-то, более-менее понятно. Все упирается в непрозрачный поток денег, который идет из разных источников: международные продажи, кинопоказ, цифровые продажи, телевидение. Когда деньги поступили в общий котел, блокчейн помогает их распределять. Но пока не хватает инструментов прозрачного и верифицированного получения денег. Опять же, наша платформа может хорошо работать с теми, кто финансирует фильм с помощью блокчейна, потому что мы проводим эту цепочку от инвесторов до зрителей. Я уверен, что в ближайшие годы, по крайней мере, на некоторых территориях появится продажа кинобилетов через блокчейн. То есть мы будем покупать билет в кассе, а в это время продюсер фильма в Испании или Лондоне получит маленький кусочек платежа в свой кошелек. Технически это абсолютно реально уже сейчас, просто организационно потребуется какое-то время, чтобы все это сделать. Плюс еще я знаю, например, что сейчас появляются collection agencies – коллекторские агентства (не в российском понимании), которые собирают все доходы по фильму и распределяют их между правообладателями. Мы общаемся с ними. Есть уже агентства, которые просто изначально ориентированы на блокчейн, а есть традиционные, которые с большим интересом смотрят на технологию и готовы внедрять ее в пакет услуг. Это, конечно, позволит правообладателю получать более прозрачную информацию о своих доходах. Я думаю, что рано или поздно мы увидим более массовое применение этих технологий. Конечно, многие платформы изначально построены на традиционных технологиях, у них уже выстроена инфраструктура, им, в общем-то, возможно, нравится быть непрозрачными. Не хочу ни про кого сказать ничего плохого, но непрозрачность дает тем, кто контролирует деньги и информацию, определенные возможности. Насколько быстро они начнут имплементировать блокчейн-технологии, я не знаю. Знаю только, что мы оказались пионерами – первыми в мире запустили транзакционную платформу на блокчейне. Но со стороны, если не вдаваться в подробности, кажется, что лучшие времена блокчейна уже прошли – о нем мало что слышно, биткойны подешевели, вот и вы говорите, что рынок ICO, например, рухнул… Сейчас биткойн стоит 7980 долларов, а эфир – 255, что очень далеко от обесценивания. Был пузырь, который случился больше года назад. Этот пузырь лопнул, и рынок вернулся в нормальное состояние. Биткойн падал где-то до 3,5 тысяч долларов, эфир – до 80-ти, но сейчас рост, как вы понимаете, серьезный, и он стабилен. Я помню, когда стоимость биткойна в первый раз превысила 7 тысяч долларов, все бегали с выпученными глазами, а сейчас он стоит 8 тысяч и все говорят: «Ну вот, все упало». Ничего подобного. Я вижу как раз укрепление блокчейн-сегмента, потому что год назад блокчейн в основном был ареной, где появлялось множество непонятных ICO-стартапов и проектов, которые собирали бешеные деньги фактически за PDF-файл каких-то нереализуемых технологий. Это была настоящая золотая лихорадка, все бежали за золотом, но находили лишь множество дорогих лопат, которые тебе пытались впарить со всех сторон, с помощью которых и зарабатывали. Сейчас на блокчейне выстраивают серьезные системы такие компании, как Microsoft, Amazon, Intel, Siemens, Samsung, Google – гигантские миллиардные корпорации. Это означает, что технологии будут развиваться и поддерживаться. Потому что та же сеть Ethereum, которой мы пользуемся, существует до тех пор, пока она поддерживается, и когда систему на блокчейне строят крупные компании, ясно, что они заинтересованы в стабильном поддержании сети. Это уходит из непонятной мутной территории ICO, которая была Диким Западом, в нормальную корпоративную бизнес-историю. И это хорошо, в том числе для нас – наш проект сейчас воспринимают на рынке более серьезно. Если вы соединяете правообладателя со зрителем, не становится ли дистрибьютор лишним звеном? Что будет с прокатчиками в будущем, наполненном блокчейн-технологиями? Есть некоторая идея, что блокчейн избавит всех от посредников. Например, я видел в White Paper TVzavr фразу «Наша цель – заменить дистрибьюторов». Это, мне кажется, утопическая идея, потому что есть вещи, которые делают прокатчики, но которые мы на этом этапе предложить правообладателям не можем. Например, выпускать фильмы в прокат – для того, чтобы этим заниматься, все равно нужен местный дистрибьютор. Мы никому ничего не платим вперед, не покупаем фильмы и не финансируем их на этапе производства. Для всего этого нужны дистрибьюторы. Другое дело, что мы предлагаем альтернативные пути к зрителям. Мы открыты для всех правообладателей. Мы готовы работать и с продюсерами, и с сейлз-агентами, и с прокатчиками. Поэтому мы не говорим, что дистрибьюторов надо убрать. Мы говорим: если вы продали права дистрибьютору, нет проблем, мы будем работать с ним, просто тогда зарабатывает он. Если вы не продали фильмы куда-то, мы хотим предложить новый способ достижения аудитории. Я уверен, что прокатчики перестанут быть единственным способом монетизации фильмов на разных территориях. Будет сосуществовать несколько разных моделей. Кроме того, я уже говорил, что вся наша архитектура построена на мотивации микродистрибьюторов. Такие посредники очень важны. Отойдем от темы блокчейна: сколько уже лет проект «Кино без границ» не выпускает фильмы? Наблюдаете ли вы за рынком артхаусного кино в России сейчас? Как вы оцениваете его текущее состояние? Последний раз я покупал фильм для России пару лет назад и не планирую возвращаться к этой деятельности. Для меня это уже пройденный этап, который был по-своему очень интересным: за двадцать с лишним лет мы выпустили больше 600 фильмов, в том числе шесть обладателей «Золотой пальмовой ветви», победителей Берлина, Венеции, оскаровских призеров и номинантов – список огромный. Я, конечно, оторвался от отрасли, но в целом вижу, что периодически «выстреливают» некоторые хиты, такие как ДОМ, КОТОРЫЙ ПОСТРОИЛ ДЖЕК, которые в России собирают больше, чем где бы то ни было. При этом велика доля проектов, которые зарабатывают совсем немного, не окупают расходы и фактически имеют тяжелую судьбу, потому что жизни за пределами кинотеатров у фильма очень мало. Некоторые что-то собирают на цифровых платформах, но основные доходы получаются с кинотеатров, и дистрибьюторы становятся зависимыми от результатов проката. Рынок стал намного более сложным. Все хотят получить артхаусный хит с хорошим театральным потенциалом, у всех есть профессиональный опыт, чтобы вычислить нужные проекты, и за них ведутся настоящие битвы. Я рад, что мне больше не надо в них участвовать. Как вы оцениваете конкурс Каннского кинофестиваля этого года, Кинорынок? Говорить о конкурсе мне сложно, потому что я все это время смотрел по одному фильму в день на сеансах в 8:30 утра. Хотел увидеть новую работу Тарантино, пришел за полчаса до начала показа и даже с билетом не попал – такая душераздирающая история. Безусловно, были очень яркие проекты – ПАРАЗИТЫ Пон Джун-Хо, СВИСТУНЫ Корнелиу Порумбуйю, я слышал много восторженных отзывов о Тарантино, но, к сожалению, пока должен верить на слово. Рынок был очень успешным, хотя многие говорят, что он становится меньше. Мы тоже видим, что людей, проходящих мимо нашего стенда, становится меньше, а наш стенд стоит на проходе, и практически все, кто приходит и уходит, проходят мимо нас. Для нас рынок был характерен тем, что мы увидели взрыв интереса к блокчейну. Я выступал на нашей презентации в рамках программы Next, посвященной новым технологиям, потом был Next Blockchain Summit, презентация, организованная продюсерской гильдией Америки, презентация British Film, я выступал на Producer’s Network Breakfast. Почувствовал, что меня просто рвут на части, чтобы я обязательно что-нибудь рассказал про блокчейн. И если полтора года назад киноиндустрия даже слова такого не знала, то сейчас всем интересно, как с помощью блокчейна можно зарабатывать деньги. Мы подтвердили ряд сделок с большими британскими компаниями, немецкими, итальянскими, испанскими, с лидерами азиатского рынка. 01.07.2019 Автор: Анна Багрова
