05:31

Ульяна Доброва: Арт-рынок пока нельзя перевести на блокчейн

Крупные инвесторы часто не хотят идти на рынок искусства из-за его высокой непрозрачности и вероятности стать жертвой мошенничества. Громкие заявления миллиардера Дмитрия Рыболовлева, утверждающего, что его обманул арт-дилер на $1 млрд, лишний раз подтверждают опасения. Возможно, выходом может стать внедрение технологии блокчейн. Искусствовед, руководитель отдела оценки Научно-исследовательской независимой экспертизы имени П. М. Третьякова Ульяна Доброва рассказала в интервью «Инвест-Форсайту», опасна ли токенизация произведений искусства, какие перспективы у блокчейн-проектов на российском арт-рынке и каких результатов позволит достичь переход рынка искусства на блокчейн. – Ульяна, по вашему мнению, как можно использовать технологию блокчейн на арт-рынке? – Перспективы использования блокчейн на рынке довольно обширны, и они не ограничиваются продажей и покупкой искусства. Во-первых, в работе онлайн-аукционов. Такие аукционы полностью цифровизованы, и покупатель редко видит оригинал: доступным к просмотру остается лишь фотоизображение. Если такие аукционы будут построены на блокчейн, покупатель сможет отследить историю произведения и быть до какой-то степени уверенным в его подлинности. Кроме того, блокчейн можно использовать для токенизации произведений искусства. Этим уже занимается платформа Maecenas. На ней были проданы доли знаменитой картины Энди Уорхола «14 небольших электрических стульев». В аукционе приняли участие более 800 человек. Организаторы аукциона разделили картину на множество цифровых сертификатов, которые и покупали инвесторы. Современные художники могут использовать блокчейн для создания цифрового искусства. – Последний вариант использования блокчейна достаточно оригинальный. Какие-то предпосылки для этого уже есть? – В октябре этого года на аукционе Christie’s впервые продали картину, созданную искусственным интеллектом. Ее цена составила $430 тыс. – существенная цена для произведения современного искусства. В таком контексте идея «майнить арт» уже не кажется безумной. – Положительно ли вы оцениваете возможность токенизации произведений искусства? – Стараюсь не давать оценок. Хотя это позволит уменьшить расход, связанный с продажей произведений искусства. Участие посредников в сделках чисто теоретически должно быть минимизировано. – Могут ли блокчейн-проекты появиться на российском рынке? – Арт-рынок в целом довольно архаичная структура, а для использования блокчейна необходимо обладать довольно продвинутым уровнем цифровой грамотности. Как будет развиваться российский рынок искусства, предсказать пока нельзя. Вообще, я уверена: арт-рынок должен дорасти до того, чтобы использовать блокчейн. – Сейчас в СМИ остро обсуждается заявление миллиардера Дмитрия Рыболовлева, утверждающего, что он был обманут при покупке картин Пикассо и Гогена. Как считаете, поможет ли блокчейн в борьбе с мошенничеством на рынке искусства? – В правосудии есть презумпция невиновности. Поэтому говорить о том, что это мошенническая история и судить о моральных качествах ответчика и истца – вне нашей компетенции. Блокчейн, конечно же, позволит повысить прозрачность сделки. Однако здесь возникает вопрос: хотят ли участники сделки, чтобы она была прозрачной? Беседовал Александр Столяров

• 07:44 WSJ: Cantor Fitzgerald договорилась о 5% доле в Tether
• 07:01 Трамп выдвинул криптоэнтузиаста Скотта Бессента на пост министра финансов
• 06:07 Криптовалюта EOS подросла на 11% в бычьей торговле в ралли