05:30

Криптовалюты и новые медиа в ожидании глобального кризиса

Дмитрий Евстафьев – профессор факультета коммуникаций, медиа и дизайна Высшей школы экономики (ВШЭ) Ожидания глобального экономического кризиса становятся одним из доминирующих факторов в развитии глобальной экономики. Центральным элементом кризиса мыслится перестройка глобальной финансовой системы, связанная не только с изменением баланса влияния между различными финансовыми центрами, но и с перестройкой всей архитектуры глобального финансового пространства, основанной на выкачивании финансовых ресурсов из реального сектора глобальной экономики и трансформации их в мультиплицируемые почти без ограничений инвестиционно-спекулятивные инструменты. Параллельно ужесточается регулирование финансового рынка как на глобальном уровне, где США усиливают политическое и административное давление для распространения собственного законодательства на глобальный финансовый рынок, так и на национальном уровне. Правительства большинства стран, не исключая и Россию, предпринимают различные по эффективности и степени наполнения административно-политическими компонентами действия, чтобы защитить свои финансовые системы от возникающих в связи с новым состоянием глобальных финансов. Неизбежность дедолларизации как элемента финансового кризиса определяется нарастающим объемом неэкономических, а значит, некалькулируемых в рамках классической экономической методологии рисков, заключенных в долларе как инструменте обращения и инвестиций. Когда объем таких неэкономических рисков (не учитывая пока риски дестабилизации экономической системы США) сравняется с уровнем рисков иных валют или инвестиционных суррогатов, то ситуация в глобальной финансовой системе может выйти в новое качество. Криптовалюты и в целом новые форматы финансовых коммуникаций были побочным продуктом развития экономики в системе поздней глобализации, характеризовавшейся ускорением качественного развития финансовых коммуникаций (вплоть до начала формирования безбанковского финансового пространства) на фоне нарастающей инвестиционной избыточности и неспособности ни финансового сектора, ни, тем более, реального сектора экономики, поглотить мультиплицируемые финансовые ресурсы. Крипотовалюты в системе позднего инвестиционного капитализма были востребованы в основном в качестве альтернативного и высокорискового спекулятивного инструмента. Это определяло и ключевые параметры развития криптовалют: Непрозрачные механизмы определения текущей и перспективной стоимости. Это следует считать главным свойством современных нам криптовалютных проектов, обусловившим особенности их востребованности в современном мире. Отсутствие прозрачных механизмов формирования стоимости не давало возможности использовать криптовалюты в качестве средства накопления и долгосрочных инвестиций. В таких условиях криптовалюты в принципе не могли стать основой для какого-либо долгосрочного инвестиционного цикла. Слабо предсказуемая волатильность, зависящая не от долго- или даже среднесрочных экономических процессов, а от краткосрочных, порой информационно-спекулятивных процессов. Анонимизация, относительная непрозрачность использования, создающая высокие криминальные риски и риски манипуляций. Без анонимизации криптовалюты теряют значительную часть своей привлекательности и едва ли будут востребованы в качестве инвестиционного инструмента. Имманентная рисковость инвестиций как на уровне организации процесса, так и на уровне монетизации. Отсутствие хеджирования и отсутствие механизмов встраивания хеджирования в большинство криптовалютных проектов. Криптовалюты являются в чистом виде виртуализированно-монетизированными ожиданиями. Данное обстоятельство относит криптовалюты к миру социальной психологии и «социологии больших групп», естественным образом ограничивая потенциальный экономически обусловленный ареал их обращения неким относительно устойчивым «ядром» и ситуативно связанными с ядром «расширениями». Увеличение доли расширений и/или их сжатие, происходящее под воздействием слишком многих факторов, зачастую не имеющих к экономике прямого отношения, в большинстве и создает эффект курсовой динамики криптовалют. Главная проблема криптовалют сводится к непрозрачному и преимущественно спекулятивному механизму формирования и курса, и инвестиционной востребованности, что является естественным следствием «конструкционно» заложенного в существующие валюты отрыва от реального сектора экономики и производимой там «новой стоимости». Функция криптовалют – это функция обслуживания рискового оборота в серых зонах глобальной финансовой системы. В условиях усиления фискального администрирования как на национальном, так и на глобальном уровне востребованность этой функции явно будет расти. Корпоративные криптовалютные центры, создаваемые рядом компаний, в том числе российскими, связаны с необходимостью смягчения санкционного давления со стороны США и их сателлитов. Однако их развитие пока не обусловлено никакой объективной глобальной экономической потребностью. Криптовалюты стали расчетной единицей «изгоев» как институциональных (корпоративных), так и персональных, и пространством оборота сверхизбыточных финансовых ресурсов, размещение которых в традиционных инвестиционных форматах невозможно. В целом в ближайшее время будет происходить поляризация различных форматов денег как средства обращения и накопления и инвестиций, прежде всего краткосрочных. Как результат – возникнет эффект сближения – естественно, в определенных пределах – фидуциарных денег с наиболее распространенными криптовалютами. Создается новое операционное пространство для развития криптовалют, прежде всего как инвестиционного инструмента. Но в нынешнем виде развитие полноценного криптовалютного инвестиционного оборота будет затруднено. Если не продумать существенные изменения структуры криптовалютного рынка и подходов к обеспечению криптовалютного оборота, весь формирующийся потенциал развития криптовалют будет канализирован в направлении спекулятивного оборота, где будет обнуляться часть избыточного инвестиционного потенциала. Но тогда в новой глобальной финансово-инвестиционной архитектуре криптовалюты едва ли получат какое-либо значимое место. Появление у криптовалют даже минимальных страховочных механизмов создаст качественно новую ситуацию в инвестиционном пространстве как минимум на период, когда возникающая после кризиса архитектура глобального и региональных финансовых пространств полностью сформируется и возникнет четкое понимание характера финансово-инвестиционных моделей, адекватных новым экономическим условиям. О каких сферах расширенного применения криптовалют можно говорить в таком случае, где возникают новые и расширенные традиционные лакуны для развития легализованного и экономически обусловленного оборота криптовалют? Назовем несколько направлений: Использование криптовалют в качестве временного, вернее, ситуативного, суррогата оборотного капитала в системах, основанных на клиринговых или бартерных расчетах, востребованность которых в посткризисной экономической ситуации будет объективно расти. Специфические экономические пространства, включая и глобально значимые транспортные коридоры, формирование которых резко ускоряется в условиях регионализации глобальной экономики. Использование криптовалют однозначно актуально для развития и последующей эксплуатации логистическо-индустриального коридора «Север-Юг», где будут задействованы страны и экономические субъекты, подвергающиеся экономическому давлению и в значительной степени изолированные от классических источников капитала. Криптовалюты могут являться эффективным «инвестиционным буфером» для привлечения средств инвесторов, опасающихся санкционного воздействия за участие в проектах России, Ирана и других странах. Открытые бездолларовые расчетные системы, в которых в дополнение к расчетам, ведущимся по клирингу или квазибартеру, присутствуют и внешние участники, например инвесторы в совместных производствах, стремящиеся получать дивиденды или рентные платежи в более гибких инструментах, чем позволительно в современной глобально экономике. Специализированные страховые структуры, действующие в сфере цифровой экономики, где процессы и связанные с ними риски не всегда могут быть формализированы в рамках классических инвестиционных алгоритмов, но где главным требованием к страховому возмещению может быть быстрое возвращение ресурсов в страховой оборот. В современном виде криптовалюты не могут быть полноценно использованы в новых расчетных системах. При любом сценарии развития ситуации в глобальном финансовом секторе криптовалюты могут быть востребованы в посткризисном мире в качестве буфера во взаиморасчетах в специфическом операционном и инвестиционном контексте. Возможность использования криптовалют в таком качестве будет определяться политикой на национальном уровне, на уровне участников таких проектов и организаторов соответствующих операционных и инвестиционных пространств. Национальные правительства, а не глобальные сетевые структуры будут на практике принимать решения о принципиальной возможности и форматах использования криптовалют. Криптовалюты должны будут стать объектом национального и межнационального регулирования, чтобы выполнять указанные функции. Это означает принципиальное концептуальное изменение сути криптовалют как элемента экономических процессов, к которому криптовалютный мир может просто оказаться не готов. Возникнет интересное содержательное и концептуальное противоречие: возможность получить новый операционный статус для криптовалют появляется в рамках деглобализации (и дедолларизации, поскольку операционно криптовалюты объективно оказываются неким заменителем доллара как универсальной расчетной единицы), более того, криптовалюты могут и должны стать элементом деглобализации. Но на глобальном уровне они будут оставаться спекулятивным инструментом и средством стерилизации избыточного инвестиционного навеса, порождаемого диспропорциями в процессе монетизации различных видов рент. Это и будет рубежом функционального размежевания для существующих в настоящее время в мире криптовалютных форматов. Точкой уязвимости для криптовалют является и увязка с потребительским рынком, концентрация оборота в сфере финансов, прежде всего финансовых спекуляций. Такая ситуация была следствием места, занимавшегося криптовалютами в системе глобальных финансов эпохи поздней глобализации, характеризовавшейся целенаправленным вытеснением, в том числе с использованием административных механизмов всех форм финансовых коммуникаций и расчетов, форматно и операционно. С точки зрения системы резервирования криптовалюты могли быть альтернативны доллароцентричной финансовой системы. С начала 2010-х годов в мире нарастал и иной процесс – процесс поиска форматов взаиморасчетов и денежного оборота, не столько альтернативных доллароцентричной системе, сколько на первом этапе развития предоставлявших большую защищенность при взаиморасчетах, включая защиту от манипуляций со стороны США. Вопрос о придании альтернативным расчетным единицам и форматам функций накопления появился на относительно поздних этапах развития темы и пока еще не нашел своего полноценного ответа. В части регионов уже возник запрос на новую наличную денежную единицу (или на суррогатный условно наличный платежный формат), имеющей гарантированное хеджирование («золотое» или товарное). Такая денежная единица могла бы быть связана именно с оборотом криптовалют. При появлении такой расчетной единицы, тем более, с трансформацией ее в средство накопления, роль криптовалютного обращения для развития экономики в ряде регионов, прежде всего на Дальнем и Ближнем Востоке, будет существенного усилена. Главное ограничение для криптовалют останется, впрочем, неизменным: они без наличия механизма хеджирования рисков не могут выполнять функции накопления. Это обстоятельство представляется непреодолимым, поскольку даже в рамках нового подхода к криптовалютам как операционному и инвестиционному обороту в новых экономических системах они будут иметь только операционное хеджирование, но не получат в качестве страховки постоянный товарный эквивалент или гарантии государства Опора на государственные политические гарантии для криптовалюты будет существенно менее эффективным решением, не только потому что это подорвет эффект их наднациональности, являющейся ключевым элементом инвестиционной привлекательности. Это нецелесообразно, и учитывая опыт развития долларовой системы и те риски для мировой экономики, которые это создало. Вряд ли какая-либо глобальная экономическая сила сможет конкурировать в плане предоставления политических и военно-силовых государственных гарантий с США в ближайшее время. Прямая конкуренция по функциям с долларом будет проигрышна для любого альтернативного формата и вдвойне проигрышна для любой криптовалюты, даже если она не является частью американоцентричной финансовой системы. Ключевым фактором становится возможность предсказуемой монетизации и обращения в наличные и безналичные деньги. Формирование такого механизма определит, смогут ли криптовалюты стать чем-то большим, чем просто спекулятивным инструментом. «Новые криптовалюты» (криптовалюты 2.0, поскольку они станут вторым поколением криптовалют) могут быть определены как безналичный (виртуальный) анонимизированный расчетно-клиринговый суррогат с как минимум рудиментарным страхованием операционных рисков (товарным или золотым хеджированием), свободными правилами текущего обращения и с относительно прозрачными механизмами монетизации. Можно ли будет считать подобные расчетные единицы криптовалютами? Вероятнее всего, нет, поскольку «новые криптовалюты» выйдут в силу изменения внутреннего содержания за пределы сферы краткосрочных финансовых спекуляций. Но к самому понятию «криптовалюта» необходимо относиться без догматизма, поскольку это всего лишь некий формат, и корректировать его внутреннее содержание с учетом изменяющихся реалий глобальной и региональных экономик. «Новые криптовалюты» должны рассматриваться не столько как альтернатива безналичному обороту инвестиционных ресурсов («деривативы»), сколько как альтернатива или дополнение к наличному денежному обороту, имеющая важнейшую общую черту с криптовалютами – анонимизированность – и принципиальное отличие – страновую, региональную или глобальную универсальность. Получение элементов универсальности является ключевой задачей в сфере развития криптовалют. А это однозначно означает создание существенно более прозрачных механизмов реинвестирования и монетизации. Для России в данном случае принципиальным вопросом является выработка механизмов защиты государственных активов и авуаров, хранящихся в иностранной валюте, и недопущение использования новых финансовых коммуникаций в качестве инструмента дестабилизации финансовой системы. Обе эти функции относятся к прерогативам федерального Центра. Критически важно не допустить самодеятельности регионов в вопросах о развитии криптовалютных технологий, как это, например, в свое время случилось при осуществлении региональными властями займов, в особенности с привлечением международных финансовых структур. Криптовалютная самодеятельность на региональном уровне может оказаться существенно более опасной, тем более что целый ряд регионов находится под угрозой финансового кризиса, и руководство субъектов может начать рассматривать криптовалютные схемы как способ преодолеть кризис. Выполнение задач, связанных с обеспечением устойчивости государственных финансов, совершенно не требует самоизоляции от мира криптовалют, более того, дает возможность использовать их потенциал, проявляющийся в новых экономических условиях для оживления инвестиционного пространства в России, безусловно, с учетом тех рисков, которые оборот криптовалют в принципе может нести.

• 13:05 Эксперт усомнился в успехе биткоин-политики MicroStrategy
• 10:21 В Узбекистане токенизировали права на прибыль от продажи деревьев
• 09:44 Завьялов Илья Николаевич про Aerodrome. Рыночный взгляд (Ч.1).
• 07:44 WSJ: Cantor Fitzgerald договорилась о 5% доле в Tether
• 07:01 Трамп выдвинул криптоэнтузиаста Скотта Бессента на пост министра финансов
• 06:07 Криптовалюта EOS подросла на 11% в бычьей торговле в ралли